Григорий Пантиелев
До Бетховена музыка мало умеет говорить об одном человеке, он еще не такой важный. Многими столетиями она учится этому. После Малера и в особенности после Шостаковича музыка, к сожалению, снова перестает быть к этому способной. Но в эти 150 лет она умеет это как никакое другое искусство. Нам, выросшим в представлении о собственной значимости (не значительности), слышится в ней отражение нашего собственного внутреннего мира. Точнее сказать, благодаря гению композиторов у нас возникает, по крайней мере, иллюзия, что мы (каждый из нас) наделены богатым внутренним миром. Они передают нам себя как невероятный усилитель нашего душевного потенциала. Как они этого добились? Как они завораживают нас? Чем мы можем ответить на этот подарок? Почему это важно?
Форма и структура занятий: нечто среднее между лекцией и семинаром, точнее сказать, их смешение. На каждом занятии я ввожу в тему, рассказываю и объясняю, что собой представляет актуальное произведение. После этого мы слушаем значительный фрагмент вместе. Тут мне важно, что не каждый сам по себе дома слушает, а все совместно, как если бы мы были на необычном концерте. Поскольку мы проводим занятия в зуме, мы одновременно слушаем и я молча в чате, подсказываю, как слушать эту музыку. После прослушивания мы обсуждаем все совместно, в последовательном разговоре, с вопросами и ответами, в том числе с детальным разбором музыкального языка с помощью сáмого современного программного обеспечения.
В программе курса симфонии Бетховена, Шуберта, Брамса, Чайковского, Малера, Шостаковича.
Домашние задания – только по желанию.
Форма и структура занятий: нечто среднее между лекцией и семинаром, точнее сказать, их смешение. На каждом занятии я ввожу в тему, рассказываю и объясняю, что собой представляет актуальное произведение. После этого мы слушаем значительный фрагмент вместе. Тут мне важно, что не каждый сам по себе дома слушает, а все совместно, как если бы мы были на необычном концерте. Поскольку мы проводим занятия в зуме, мы одновременно слушаем и я молча в чате, подсказываю, как слушать эту музыку. После прослушивания мы обсуждаем все совместно, в последовательном разговоре, с вопросами и ответами, в том числе с детальным разбором музыкального языка с помощью сáмого современного программного обеспечения.
В программе курса симфонии Бетховена, Шуберта, Брамса, Чайковского, Малера, Шостаковича.
Домашние задания – только по желанию.
искусствовед, музыкант
Шестнадцать бесед о музыке с музыкой: Кто я? Как отвечают на этот вопрос музыкальные романтики девятнадцатого-двадцатого века?
Семинар
16 часов
Я выбрал несколько таких музыкальных произведений, наверное, из числа самых ярких. Мы все разные, они тоже. Ко всему прочему, они разные многократно – и как отдельные произведения, и как запечатленные проявления ярких индивидуальностей великих исполнителей. Когда мы в них вслушиваемся, то не только учимся их понимать, но и познаём самих себя. Если угодно, это положительное, идеальное "воспитание чувств", в противоположность жизненному пути героев Флобера. Больше того, насколько глубок и, по-своему, прекрасен внутренний мир самого Флобера, мы можем судить по его письмам и по его мастерству. А его литературные герои, по его же словам, "неудачники". Герои симфоний, с которыми мы встретимся, напротив, сами по себе прекрасны и обладают невероятно глубоким внутренним миром. Как и их авторы, которые в них самовыразились. Да так, что способны нас заразить и тем и другим - и красотой и глубиной. Хотя бы на время прослушивания и погружения в их шедевры.
У участников должно возникать собственное мнение, которое может в деталях или даже полностью отличаться от моего мнения или мнений других участников. В таком случае надо учиться аргументировать и отстаивать свою точку зрения или идти навстречу, перенимая другую позицию, если она убеждает. В начале каждого следующего занятия мы кратко повторяем, чему мы научились на предыдущем занятии.